траву». Если её приготовить в зелье, сразу восстановится 25 здоровья, а время дебафа, если он есть, срезается на четверть, — сказала Мико. — А после обнуливня — 50, прикинь? Также ищи «смертельный стрелолист», из которого можно извлечь яд, на треть повышающий урон оружия на десять ударов. А из «железного щитколиста» можно сварить зелье, которое повысит твою защиту. Также есть «солнцецвет», который поможет согреться в холод и убрать апатию, а ягоды «снегограда» наоборот охладят в жару и остудят дебафы гнева. Если найдёшь «манку», то вообще круто будет! Манка сразу восстанавливает ману, независимо от здоровья, а это крайне важно в серьёзной схватке. Правда, шанс найти этот цветок в Проклятом Лесу, стремится к нулю.
— Это, конечно, прекрасно, но как я их опознаю? — воскликнул Кацуки. — Я понятия не имею, что это за хренотень! При слове «манка», например, я себе представил кашу в тарелке.
— Ах, да. Забыла, ты же не от мира сего, — хихикнула Мико. — Сейчас покажу в своём инвентаре. Правда, манки для примера нет… А вообще, поройся в настройках и включи подсказку, очень нужная функция.
Кацуки так и сделал, вдруг обнаружив, что над некоторыми объектами стали светиться названия.
— Чёрт возьми, это неимоверно облегчает… вообще всё! — обрадовался он, осматриваясь вокруг. — Я словно в гиперреалистичной VR-игре! Погнали!
— Но она же тебе ещё не показала… — промямлила Момо в спину уходящему Кацуки.
— Не надо, у меня же активные подсказки! — самоуверенно откликнулся он. — Так даже интереснее.
— Хорошо, будь осторожен! — напутствовала его Мико, но Кацуки уже не слушал. Переглянувшись, девушки направились следом за ним. — Если что, зови!
Тень деревьев давала прохладу, а весёлый щебет птиц поднимал настроение. Поиск трав был простым и не обременяющим. Кацуки нашёл несколько пучков причудной травы, похожей на аптечную ромашку, солнцесвет-подсолнух, а от светло-голубых гроздей снегограда исходил приятный холод.
Проклятый лес совсем не пугал, ибо ничем не отличался на первый взгляд от обычного — только назойливых комаров не было, а полезные растения выделялись на общем фоне едва заметным свечением. Когда он подходил совсем близко, то замечал над ними и надпись. Мико и Момо иногда его окликали, что ему не особо нравилось, и поэтому порою он просто отмалчивался.
В какой-то момент он заметил неподалёку от кустов цветок, похожий на пиалу на толстом зелёном стебле, до краёв наполненную чем-то белым, похожим на манную кашу. И увидел надпись, парящую над цветком: «Манка».
Сердце Кацуки радостно забилось: он нашёл редкий, очень ценный цветок. Он быстро направился к нему, на ходу крикнув:
— Эй, я манку нашёл!
— Правда! Класс! — раздался откуда-то слева голос Мико. — Передай его мяу, у меня высокий шанс создания зелья с повышенным эффектом! Сейчас подойду!
Кацуки решительно подошёл к цветку, готовый его сорвать, но вдруг сработала интуиция, и Кацуки замер. Что-то не то. Надпись над цветком была написана немного другим шрифтом и слабо мерцала, выбиваясь из общего восприятия. Да и сама пиала слишком похожа на ту, которую он себе представил: и та же золотая кайма, и тот же узор в синий цветочек, — именно из такой посуды он ел манку в детстве. И пусть в этом мире было много совпадений, но он никогда не ассоциировал манную кашу с волшебной силой — только с гадкими комочками и страданиями. Мать всегда делала кашу безвкусной, боясь пересластить и пересолить. Но сильнее всего настораживала мерцающая надпись, прописанная другим шрифтом.
Только Кацуки об этом подумал, как вдруг кусты, перед которыми рос цветок, дёрнулись и раскрылись в громадную разверстую пасть, полную длинных шипов; на некоторые из них были нанизаны мёртвые, наполовину переваренные птицы и животные. Сам «цветок» развеялся, словно иллюзия. Пасть издала пронзительный звук, дошедший до Кацуки как видимая звуковая волна, и тело юноши мгновенно парализовало. Его ногу тут же начала обвивать розовая лиана, похожая на язык, предвещая скорую встречу с шипами.
ВЖУХ! — прежде чем Кацуки успел попрощаться с жизнью, когти Мико рассекли воздух, а следом и лиану, и он ощутил, что падает навзничь. Но падение предотвратила успевшая его подхватить кошкодевочка.
Монстр вновь издал вопль, но Мико увернулась от звуковых волн, однако в процессе потеряла равновесие и неграциозно упала, уронив Кацуки на себя. В этот момент оцепенение отпустило, и Кацуки тут же скатился с Мико и проворно вскочил на ноги, лучше рассматривая монстра.
— Омайгад, что это за хрень?! — в ужасе вопрошал он, тут же читая надпись: «косатога, 986/1000». — А, ясно.
— Бежим, это слишком сложный босс! — воскликнула Мико, баюкая покрасневшую опухшую руку, на которую попал ядовитый сок, разъев броню и рукав рубашки. — Он мне снёс почти всю броню и треть здоровья!
И в этот момент косатога издал очередной визг, которым задел Мико. Кошкодевочка потеряла равновесие и завалилась на бок, а к ней тут же потянулись розовые лианы.
Кацуки не раздумывая прыгнул к лиане, пытаясь активировать взрыв, только чтобы осознать, какую глупую ошибку совершил, забыв, что в этом мире он беспричудный. Но спасаться бегством — не вариант.
— Сдохни! — завопил он, с силой прыгая на лиану ногами. Урон был никакой — всего минус пять, и переключение внимания на себя. — Щит!
Он едва успел отпрыгнуть от очередной лианы, тут же замечая, что косатога открывает пасть, явно чтобы опять использовать паралич. Но Кацуки резво побежал вокруг, надеясь, что монстр не сможет его задеть звуковой волной, тут же составляя в голове план: как только паралич отпустит Мико, они разбегаются в разные стороны и, делая крюк, возвращаются к лагерю, берут подмогу и…
Однако додумать он не успел: косатога сделал Кацуки подножку лианой, тут же обхватил несколькими другими и потянул к себе в пасть, даже не пытаясь обездвижить. Кацуки вспомнил про нож, но поздно: он был крепко схвачен и не мог пошевелить рукой. Оставалось только принять неизбежное, и надеяться, что у шипов есть обезболивающий эффект.
И в этот момент он услышал громкий клич, а следом в пасть косатоги с воплем забежал Эйджиро, больше похожий на оживший кусок скалы. Вопя что-то нечленораздельное, он начал молотить кулаками по горлу твари, выбивая куски зелёной плоти и ломая шипы.
Косатога отпустил Кацуки, и все лианы полетели в пасть, чтобы защитить нежное нутро.
— Ха, что, не нравится?! — вопил Эйджиро, снимая по пятнадцать очков здоровья каждым
